Расскажу я вам один случай, который произошел со мной как раз в канун
Нового года. Началось все еще в прошлом январе. По причине возвращения к
активным занятиям спортом и дня рождения, решила женская половина моего
семейства подарить мне лыжи для катания коньковым ходом. Точнее, это я высказал
такое пожелание, а уж они подключились на стадии реализации и как-то так, само
собой получилось, что шел я в магазин со своими скромными планами, а вышел
совершенно обомлевшим обладателем комплекта профессиональной экипировки и
инвентаря, на котором бегут на чемпионатах мира.
Сами понимаете, одно дело выйти на лыжню в каких-то обносках и на лыжах
югославского производства «Elan» модели одна тысяча девятьсот семьдесят
восьмого года (!!!) и совсем другое – на топовых «Фишерах» и прочих атрибутах
буржуазного профессионального спорта. Обязывает.
Ну вот. Стал я потихоньку покатываться, осваивать премудрости коньковой техники
и довольно быстро перестал стесняться своего внешнего вида и вообще, начал
где-то даже гордился собой. А надо сказать, что в нашем городе есть один
владелец сети магазинов, бывший лыжник, который как раз в прошлом году построил
на свои деньги лыжную трассу длиной аж в 25 километров. То
есть не просто там круг какой-нибудь в километр, по которому все крутятся по
мере сил и желания, а именно в одну сторону двенадцать с половиной и обратно,
соответственно, столько же. И свернуть на полпути или там сократить это дело
никак нельзя – как уехал в лес – так хочешь, не хочешь, а как раз точнехонько
все 25 км
и проедешь. Мудро придумано, с учетом человеческой сущности.
И вот еду я как-то раз уже в сторону дома, тоскливо так еду, терплю, и вдруг на
спуске меня кто-то догоняет. Оглянулся я назад – мама родная! Конструкция –
лыжи такие небольшие, на них сиденье приделано, на нем парень молодой, явно
инвалид по ногам и на одних руках он от меня как от стоячего уезжает. Только я
его спину и видел. А ведь он так уже минимум 18 км толкается.
Ладно, думаю, слыхал я про него – чемпион мира по инваспорту и даже, кажется,
паралимпийских игр. Он вот так, на одних руках, на Эльбрус затолкался в составе
альпинистской экспедиции… Но как-то это меня не очень заело, уставший,
неверное, сильно был.
Ладно, проходит год. А я так увлекся этим делом, что начал и летом к зиме
готовиться, на велосипеде на работу ездить и вообще, вести здоровый образ
жизни. И к осени настолько замастерился, что прикупил себе лыжи под классику у
члена сборной России – совсем недорого, кстати, и войдя во вкус, прочие лыжные
«прибамбасы» стал подбирать в цвет и тон.
И вот как раз в канун этого Нового года, с чего я и начал, еду я такой весь из
себя экипированный в сторону «широкой просеки» и слышу сзади скрип лыжных
палок. Оглядываюсь – мама родная! – опять меня инвалид на своих санках
догоняет! По равнине!
Я аж своим глазам не поверил! И стало мне тут братцы, совсем тоскливо и
нехорошо от вырисовывающейся перспективы. Ладно, на спуске и в прошлом году –
на санках-то оно может быть еще ловчее, но сейчас-то, по ровному и именно на
одних руках! А у меня мало того, что палки в два раза длиннее, у меня ведь еще
и ноги есть и я ими чего-то там перебираю! Откуда он взялся?! И явно он меня
догонит по такому ходу и даже обгонит!
Я как представил себе, что вот поравняется со мной этот парень и с высоты своих
рук-ног мне ведь придется ему что-то проблеять – дескать, «Как поживаете?» или
там «С Новым годом!» – или еще хрень какую-нибудь и будет это позорище
невыносимое. Почему-то я сразу смирился, что разговаривать с ним придется.
Был, правда, еще один вариант. Ехал-то я по-пижонски, не сильно потел, как
говорится. Делать нечего, добавил, упираюсь всерьез, пыхчу. Там подъемчик
небольшой есть – я в него зайцем, ага думаю, с ногами-то мне в подъем
сподручнее! Хотя самому перед собой стыдно. Оглянулся – нет, не догоняет, не
отстает правда, но и не догоняет.
Едем дальше – я добавляю, он сзади скрипит своими палками мне в такт, я еще –
он тоже чаще. Еду всерьез и думаю сам себе – это что же, при таком раскладе он
меня все 25 километров
гнать будет? Я ж умру, я под такое дело не подписывался, я же просто погулять
вышел!
И вообще, если подойти к этому вопросу объективно, что тут удивительного, что
он меня обгонит? У него же палочки коротенькие, лыжи маленькие, узкие! Он ими
раз - два! Шмыг – шыг! А я? Я пока своими руками и ногами – раз - два - три -
четыре! Пока лыжи свои огромные продвину! Вон они какие широкие, тормозят-то
как!
Обманул член сборной России, право слово обманул! А аэродинамика? Я же как
столб торчу, высоченный, ветер прямо так и дует в фигуру! А он маленький, низко
сидит, ноги веред вытянул! Хитрый. Где ж с ним соревноваться-то?
Правда, тут не к месту мультфильм вспомнился, про масленицу и коня, который
тоже ногами раз-два-три-четыре, а дяденька ногами раз-два, раз-два. Масленица
обещал, что пешком-то гораздо быстрее, чем на коне… А инвалид скрипит и скрипит
сзади!
Короче, совсем я уж было отчаялся, хотел остановиться – оглянулся, а там и нет
никого… Отстал он где-то, давно уже, а скрипело у меня крепление – я в горячке
не понял, потом разобрался. Выходит, я сам от себя убегал. Да…
Совсем я было успокоился, но тут почему-то проснулся во мне уже третий человек.
Первые двое спорили – надо останавливаться или нет, совсем это позорно или так
себе, пустяк, дело житейское. А третий ни с того ни с сего и говорит, а вот если
посадить тебя, дядя, в «Мерседес» шестисотый, костюм надеть за пару-тройку
тысяч баксов, должность само собой, типа министра – ты ж, наверное, тоже быстро
перестанешь стесняться и тоже начнешь думать, что твоя человеческая сущность
как раз и соответствует этим самым шмоткам и должности? Что ты всех умнее и
правильнее. И чем лучше будут башмаки, тем умнее ты себя будешь считать.
А ведь это не так, дядя, рядом с этим парнем не так, и кем был ты до этих
шмоток, так им и останешься. И мера тебе такая, как быстро ты себя уговоришь
остановиться…
Сильно я тогда удивился. С чего бы такие речи политические на лыжне? Одно мне
этот третий сказал в утешение – ты говорит, не переживай особенно, те дураки,
которые сейчас на «Мерседесах» ездят, они тоже только думают, что соответствуют
и уже не стесняются, а на самом деле рано или поздно, но проскрипит за спиной у
каждого свой инвалид на санках. Все люди, говорит, братья. При этом Зюганов
Геннадий Андреевич мне так явственно померещился и улыбался приветливо.
