Могут ли дети-инвалиды
учиться в обычной школе?
30 марта 2009
Во всем мире дети с
ограниченными возможностями ходят со своими сверстниками в обычные детсады и
школы. Но у нас по-прежнему идут споры, делать ли образование инклюзивным. В
ситуации пытались разобраться корреспонденты «Комсомолки» и ГТРК «Ставрополье».
ОБЫЧНЫЕ ДЕТИ БУДУТ
ДЕГРАДИРОВАТЬ
У дочери Анны Ковалевой
детский церебральный паралич. Сейчас девочке 5 лет. Анна Сергеевна не хочет
отправлять ребенка в специализированное учреждение, считает, что в обычном
детском саду дочке будет лучше. Однако у чиновников от образования другое
мнение.
- В краевом министерстве мне
разрешили определить девочку в обычный детсад. В управлении образования города
меня упорно убеждали, что место моему ребенку только в спецучреждении. И даже
говорили о том, что дети, обучаясь вместе с моей дочкой, будут деградировать, -
чуть не плача, рассказывает о своей проблеме женщина.
После многих мытарств и
хождений по инстанциям Анне Ковалевой удалось-таки уговорить заведующую одним
из ставропольских детских садов взять ее ребенка. Но... только до первой жалобы
других родителей.
ДЕТСКИЙ САД ПОСТАВИЛ НА НОГИ
О проблемах детей-инвалидов
мы не задумываемся, пока жизнь не ставит нас перед фактом их существования.
Могла ли представить Светлана Мерзликина, что в детсаду, который она возглавляет,
будут когда-либо воспитываться дети-инвалиды? Но жизнь внесла свои коррективы.
У ее подруги родился ребенок, больной ДЦП. При легкой форме этой болезни,
которая была у девочки, можно было вполне позволить ребенку учиться в обычном
детском саду. Система образования, сформированная советским режимом, допустить
этого не могла. Для здоровых детей есть общеобразовательные учреждения, а для
больных, независимо от того, легкая ли у них форма заболевания или тяжелая,
может ребенок мыслить или нет, для таких есть отдельное специализированное
учреждение - коррекционное. Примерно так отвечали чиновники.
Тогда Светлана Николаевна
решила помочь подруге. И сделала на базе детсада № 76 экспериментальную
площадку.
- Не многие родители хотят
определить своего ребенка в интернат на воспитание. А позволить себе сидеть
дома тоже не могут - жить ведь на что-то надо, - говорит заведующая. - Мне
просто жалко таких родителей. Они же не виноваты в том, что так сложилась их
жизнь.
И вот уже 15 лет в этом
детском саду играют, рисуют, учатся вместе со своими здоровыми сверстниками и
детишки-инвалиды. Только однажды, когда эксперимент только начинался, нашлась
одна мамочка, высказавшаяся против.
- Здоровые девчонки и
мальчишки не понимают и не замечают неполноценности этих детей, - уверена
заведующая.
5-летнюю Алину мы застали на
музыкальном занятии. Девочка, опираясь на ходилки, неуклюже, но старательно
повторяла па за другими детьми. А ведь когда Алина только пришла сюда, она
вообще с трудом передвигалась и очень плохо говорила.
То, как развиваются эти дети
в обычном окружении, отмечают и воспитатели, и родители.
У 5-летней Лизы синдром
Дауна. Воспитатели вздыхают, когда вспоминают о том, как поначалу с ней было
трудно. Девочка и пряталась, и убегала, отказывалась общаться с другими детьми.
Когда мы вошли в класс, Лиза что-то сосредоточенно раскрашивала, строила вместе
с другими малышами макет парка. Даже маленький прогресс в развитии - огромная
радость для этих детей и их родителей.
КАНАДСКИЙ ПЕРЕПОЛОХ
В 2004 году задуматься об
инклюзивном образовании краевых чиновников заставили идеи канадской делегации.
Зарубежные гости удивлялись, почему это на наших улицах нет инвалидов. Проблему
интегрированного образования удалось сдвинуть с мертвой точки благодаря щедрому
финансированию заокеанских спонсоров. Вот тогда и появилась в школе № 21
краевого центра экспериментальная площадка.
- Училась в нашей школе Аня
Дарган. Девочка удивительная, умница, она была гордостью школы. Но в 9-м классе
ей сделали неудачную операцию на позвоночнике. И в школу она вернулась на
инвалидной коляске, - рассказывает Александр Кизима, директор ставропольской
школы № 21. - Когда речь зашла о золотой медали, оказалось, что девочка не
может получить ее, потому что школьнику, обучающемуся по индивидуальной
программе, медаль не положена.
Аня, как ни возмущалась
общественность, медаль так и не получила. События эти совпали с приездом
канадцев в наш край. И Александр Борисович решился на эксперимент - создать в
Ставрополе инклюзивную школу. Канадцы профинансировали пристройку пандусов,
реконструкцию туалетов и столовой.
- Сложности были не с
деньгами, трудно было создать атмосферу толерантности. На это ушло больше 3
лет. Сейчас ребята помогают этим деткам-инвалидам, не замечают их недугов, -
объясняет директор. - Недоверие к этой идее было прежде всего у взрослых. Они
боялись, что учителя будут больше внимания уделять таким ученикам.
Теперь в школе учится 21
ребенок-инвалид. Здесь созданы все условия, педагоги привыкли к таким ученикам.
Есть среди ребят и бывшие воспитанники детсада № 76.
У Артема Корнева проблемы с
речью. Мальчик учится в первом классе. Его мама Лена с радостью поделилась с
нами достижениями сынишки:
- Он стал активнее, не боится
других детей, как это было раньше. Стал лучше говорить и легко общается. А мне
его рекомендовали отправить в коррекционную школу, которая находится в
Нальчике.
- Коррекционные школы нужны
для тяжелых деток. Дети с сохранным интеллектом должны учиться в обычной школе.
Ведь у них не будет коррекционной жизни, у них будет обычная жизнь, -
рассказывает Екатерина Тизяева, психолог школы № 21.
У нее самой диагноз ДЦП, и,
однако, болезнь не помешала ей успешно выучиться, вести активный образ жизни.
Хотя врачи неоднократно предлагали ей пойти в коррекционную школу.
- А зачем? Я могу делать все
то, что умеют делать и здоровые люди, - продолжает Екатерина. - Хуже всего,
когда физический недостаток перерастает в недостаток духовный. Для меня важно,
чтобы у этих детей не было недостатка духовного.
ЭКСПЕРИМЕНТ ТАК И ОСТАНЕТСЯ
ЭКСПЕРИМЕНТОМ?
- Я не знаю, с чем сравнить
нашу неповоротливую государственную машину. Движения в сторону инклюзии есть,
но они такие медленные, мелкие, -
жалуется Галина Маковкина, председатель общественной организации
инвалидов «Вольница», мать девочки-инвалида.
Ни в краевом министерстве, ни
в городском управлении нет тех, кто отвечал бы за вопросы инклюзивного
образования, кроме того, остро стоит проблема финансирования. Когда ребенок
учится в коррекционной школе, денег поступает на него в разы больше, чем на обычного
школьника. И наши чиновники не могут решить эту задачу. Или скорее не хотят?
У Надежды Палиевой,
замминистра образования, другой взгляд на проблему:
- У современной школы нет
другого пути, как к инклюзивному образованию. Но процесс этот все-таки длительный.
Здесь нужно не только желание этих детей и их родителей, но и противоположной
стороны, других учеников и самих педагогов, которые не знают особенностей этих
ребят и не умеют с ними работать.
В управлении образования
города настроены менее оптимистично.
- Таких детей единицы. Чтобы
внедрять инклюзивное образование повсеместно, надо подготовить и учителей, и
учеников, в школе и в садах нужны специальные педагоги - пока это нереально. Я
считаю, не должно быть много таких общеобразовательных учреждений. Вот есть у
нас две школы и садик, нужно им помогать, расширять их базу, - считает Галина
Миранович, замначальника управления образования города Ставрополя.
Но как замечают все взрослые
герои нашего проекта, помимо образования детей-инвалидов, не менее остра и
проблема их трудоустройства. Даже выучившись в общеобразовательной школе, эти
дети не могут найти себе работу. И без своих родителей они пока беспомощны...
ТОЛЬКО ЦИФРЫ
333 коррекционных класса
находятся в общеобразовательных школах Ставропольского края.
В крае 1100
инвалидов-дошкольников. 373 ребенка-инвалида в Ставрополе учатся в обычной
школе. 204 из них ежедневно посещают школу.
http://www.voi.ru/press.asp?view=2048
| 
